Одним из современных трендов развития мировой системы высшего образования является поиск новых эффективных моделей взаимодействия университетов, государства и бизнеса. При этом не существует единого мнения относительно того, кому отдавать приоритет в этих взаимоотношениях. В ряде стран государство оставляет за собой только функции общего регулирования и создания условий для взаимодействия университетов и бизнеса. Аргументируется это тем, что рыночные механизмы способствуют повышению конкурентоспособности вузов, укреплению взаимосвязей между вузами и работодателями (в вопросах финансирования, разработки совместных программ и корректировки учебных планов, практики студентов и различных стажировок, совместных НИОКР и др.), развитию региональных кластеров и др.

Однако значительное снижение влияния государства на такую стратегически важную сферу, как образование, может повлечь за собой необратимые последствия: дисбаланс между рынками образовательных услуг и труда, смещение центра тяжести с фундаментальных исследований на прикладные (они более интересны для бизнеса в силу коротких сроков окупаемости и меньшей рисковости), снижение качества образовательных услуг (в силу их специфики и сложности (часто – невозможности) оценки их качества пользователями даже в процессе их потребления) и др. Все это является аргументами «за» ведущую роль государства в этих тройственных отношениях.

В настоящее время существует ряд гибридных моделей, описывающих возможные формы взаимодействия и распределения ролей между государством, университетами и бизнесом. К примеру, согласно модели «Тройной спирали» Г.Ицковица, именно университетам отводится ключевая роль в этом взаимодействии и они рассматриваются в качестве центров, генерирующих новые технологии и новые формы предпринимательства, оставляя за собой право критической оценки того или иного проекта. Предпринимательский университет, по мнению Г.Ицковица, представляет собой естественный инкубатор, обеспечивающий структурную поддержку преподавателям и студентам для создания новых предприятий.

Б.Кларк определяет предпринимательский университет через совокупность условий (характеристик), которым такой вуз должен отвечать. Среди них: усиленное направляющее ядро (администрация), расширенная периферия развития (предполагающая высокую степень децентрализации), диверсифицированная база финансирования, стимулируемые академические структуры и интегрированная предпринимательская культура. Таким образом, под предпринимательскими университетами понимаются такие университеты, которые продуцируют атмосферу предпринимательства и инновационной деятельности, поддерживают развитие предпринимательской культуры, стараются построить на основе традиционных связей университетов с предприятиями новые взаимовыгодные отношения для эффективного трансфера знаний и технологий с одновременной интеграцией новых управленческих и рыночных практик.

Исследование опыта развития университетов в Нидерландах и Германии позволило выявить ряд общих принципов и видов деятельности, свойственных предпринимательским университетам и актуальных для развития сферы российского высшего образования. Среди них – развитие совместных инноваций, создание специальных структур для сотрудничества с бизнесом, трансфер технологий, развитие бизнес-образования, поддержка стартапов, участие в региональных консорциумах и активное взаимодействие с малым бизнесом.

Практически каждая из перечисленных характеристик не является уникальной – многие из перечисленных видов деятельности присутствуют и в российских университетах. Тем не менее, свой положительный эффект они дают только в сочетании, соответствующем региональным и страновым особенностям, ввиду чего необходимо выделить те ограничения, которые препятствуют развитию предпринимательства в отечественных университетах. К ним относятся: неоднозначное отношение академического сообщества к предпринимательской деятельности университета; традиционный приоритет образовательной функции университета над исследовательской; низкая степень автономии и свободы в выборе тех или иных направлений деятельности университета в силу отсутствия множественных источников финансирования и особенностей существующего законодательного регулирование данной сферы; низкий уровень предпринимательской культуры и предпринимательского опыта в университетах; недостаточный уровень развития бизнеса и неготовность к инвестированию в сферу образования и науки; политизированность инноваций и законодательные ограничения.

Кроме того, необходимо выделить ряд частных ограничений для крупных университетов России. К ним относятся: высокие трансакционные издержки, ригидность структуры и неприятие децентрализации, консерватизм и инерционное экстенсивное развитие.

Тем не менее, данные ограничения и особенности российской высшей школы, замедляющие развитие Тройной спирали и предпринимательских университетов как модели взаимодействия государства, университетов и бизнеса, одновременно дают дополнительное время на осознание негативных сторон коммерциализации образования и выработку путей их преодоления. К таким негативным сторонам относятся: подрыв академических стандартов (деньги как основная цель деятельности); конфликт интересов и степень секретности при взаимодействии университетов и бизнеса; ангажированность образовательных программ, финансируемых бизнесом; ограничения академической свободы при выборе тематики исследований и публикации результатов; ухудшение качества преподавания и др.

Снизить остроту этих проблем в России можно, взяв курс на «рациональную коммерциализацию» образования, предполагающую разумное привлечение частных инвестиций, не ограничивающих академические свободы. Однако это возможно только при достаточном уровне государственного финансирования вузов, позволяющего вузам не идти на высокорисковые сделки с бизнесом ради выживания.